Маршруты:

• Путь к месту Невской битвы

• Невская битва 15 июля 1240 г.

Политическая ситуация в Северо-Западной Руси к концу первой половины XIII в. складывалась очень непросто. С одной стороны, Новгород, составлявший сердцевину этого региона еще в предыдущем, XII столетии, добился значимых успехов в укреплении собственной независимости. «Свобода в князьях», то есть право решающего голоса в вопросе замещения новгородского княжения, стала значимой прерогативой веча. Однако, с другой стороны, чем дальше, тем сильнее обострялись противоречия внутри самой Новгородской земли, где о собственных амбициях заявляли прежде безусловно подвластные Волховской столице «пригороды». И если подобные устремления Торжка во втором десятилетии XIII в. удалось укротить, то ситуация с Псковом оказалась куда сложнее: его стремление к независимости привело к практически полному его обособлению в XIV в.

Впрочем, все это было лишь частью закономерного развития земель-княжений, составлявших прежде древнерусское единство. Куда более серьезным и даже опасным в XIII в. оказалось влияние внешних факторов, среди которых самым значимым и судьбоносным стало вторжение в 1237–1238 г. на Северо-Восточную Русь монгольских туменов Батыя, и последующая за ним зависимость от Орды. Для Новгорода, избежавшего разорения (сожжен был лишь выдержавший двухнедельную осаду Торжок), это означало, что разоренная монголами Суздальская земля какое-то время не сможет в случае необходимости оказать ему действенную помощь. Это необходимо было учитывать Александру Ярославичу (получившему в дальнейшем почетное прозвище Невский — данное прозвание фиксируется с XV в.). Уже с конца 1220-х гг. он княжил на берегах Волхова — сначала в качестве наместника отца Ярослава Всеволодовича (владел Владимирским столом в 1238–1246 гг.), а с 1236 г. — как самостоятельный правитель.

Внешняя угроза для русского Северо-Запада в течение XI–XII в. исходила прежде всего от стремившихся к расширению своих владений шведов. Яблоком раздора был регион, прилегавший к Финскому заливу, Неве и Ладожскому озеру. Борьба, в частности, шла за влияние на финские племена — сумь (юго-западная часть современной Финляндии), емь (южная и восточная часть этого государства), а также корелу (Карельский перешеек и сопредельные территории). К югу от Финского залива и в Приневье проживали племена водь и ижора.

Важным отличием в стратегии новгородцев и их западных соседей было то, что для русских подчиненность той или иной территории выражалась в уплате дани и контроле за выстраиванием внешнеполитической линии. Потому возведение городов-крепостей в покоренных землях не было каким-то обязательным условием, и вплоть до конца XIII в. самой северной новгородской твердыней оставалась расположенная в низовьях Волхова Ладога. Европейцы же не только взымали выплаты с местного населения, но и непосредственно устанавливали собственную власть на местах, в том числе жестко насаждая христианство. Важной составляющей этого было возведение укрепленных замков, которые, во-первых, помогали держать в подчинении окрестные территории, а во-вторых — имели военное значение в обороне от соседей-новгородцев, которые, разумеется, не могли согласиться с умалением собственных прав.

Этапами противостояния Новгорода и Швеции стал взаимный обмен ударами, известия о которых можно почерпнуть из летописей и иностранных источников. Например, в 1142 г. новгородские купцы, случайно встретившись с направлявшейся для вторжения шведской эскадрой в 60 шнек (цифра, вероятно, преувеличена), вступили в бой и смогли отогнать врага. В тот же год подстрекаемая шведами емь «воеваша область Новгородьскую», но и в этот раз противник был отброшен ладожанами. В 1164 г. последовало еще более масштабное и хорошо спланированное вторжение в южное Приладожье, завершившееся битвой на Воронеге. В 1187 г. последовал мощный ответный удар — набег на Сигтуну — политический центр Швеции того времени, а в 1198 г. новгородцы организовали вторжение в шведские владения в землях племени сумь.

В начале XIII в. к извечной вражде со шведами добавилось противостояние немецкой экспансии в Прибалтийском регионе. Земли, примыкавшие к западу от Чудского озера, еще в XI в. стали зоной русского влияния. Свидетельство тому — основание во времена Ярослава Мудрого Юрьева (Дерпт, ныне Тарту, 1030 г.). Однако в интересующий нас период здесь уже активно развивалась немецкая экспансия, отправной точкой для которой стала заложенная в 1201 г. в устье Западной Двины (Даугавы) Рига. Последующим завоеваниям властью папы римского было придано значение крестового похода, а для создания постоянной военной силы был основан рыцарский монашеский Орден меченосцев.

«Натиск на восток» осуществлялся довольно успешно, хотя подчас серьезными препятствиями для него становились восстания местных племен, находивших поддержку у новгородцев. В 1224 г. немцами был завоеван Юрьев. Ответный поход против этой крепости, теперь носившей название Дерпт, был организован в 1234 г. Ярославом Всеволодовичем (отцом Александра). Однако, несмотря на серьезный военный успех, вернуть утраченное не удалось, и граница новгородской сферы влияния к югу от Балтики теперь проходила по линии Нарова — Чудское и Псковское озера.

Еще одним фактором силы стала литва, в XIII в. оказавшаяся на пороге создания собственной государственности. Ей удавалось наносить весьма чувствительные удары и немцам, и новгородцам. Нанеся серьезное поражение под Шауляем первым (1236 г.), она даже вынудила меченосцев в 1237 г. пойти на объединение с более сильным Тевтонским орденом, который теперь стал главным фактором силы «от немецкой стороны». Столкновения же с новгородцами в этот период сводились главным образом к набегам с целью грабежа, поскольку на собственно литовские земли Новгород тогда не претендовал.

Так выглядели основные факторы, формировавшие картину внешней политики русского Северо-Запада. Конечно, Александр Невский обязан был учитывать и еще один важный аспект — ордынское завоевание. Особенно остро для него эта проблема встала после смерти отца, скончавшегося в 1246 г. Князь понимал, что неподчинение Орде не только приведет к войне без надежды на успех, но и даст возможность западным соседям, ведущим многолетнюю кампанию против Великого Новгорода, серьезно увеличить уже сделанные «приобретения». Конечно, это стало важнейшим побудительным мотивом при выстраивании общей политической линии и самого Александра, и его преемников. Суть этой линии заключается во фразе: «Меч — Западу, мир — Востоку».

Метки: маршруты, XIII век, Новгородская земля , Шведское королевство