Копорье

Впервые Копорье упомянуто в летописи под 1240 г. в контексте развития немецкого наступления на владения Великого Новгорода: «Тои же зимы придоши немци на водь с чюдью, и повоеваша и дань на нихъ възложиша, а городъ учиниша в Копорьи погосте». Уже из этого текста становится ясно, что и до этого времени здесь, на расстоянии 12 км от южного берега Финского залива на окраине Ижорской возвышенности, располагался центр новгородского погоста. Такое предположение подтверждено археологическими раскопками, которые позволяют утверждать, что первое постоянное поселение на Копорской горе относится к самому началу XIII в. Таким образом, захватчики, как и во многих других случаях, совместили установление контроля над стратегически важным районом с приведением под свою власть окрестного населения.

Итак, возведение первых боевых стен Копорья однозначно связывается с попыткой врага закрепиться во вновь завоеванных землях. Сначала это был деревянный замок, который со временем мог смениться каменным. К счастью, уже буквально через год (или чуть больше) Александр, вернувшийся после ссоры с новгородцами обратно на берега Волхова, начал отвоевывать потерянные ранее территории и среди прочего сумел быстро выбить противника из Копорья. Это была весьма непростая задача: пусть у немцев и не было времени для строительства серьезных укреплений в этом отдаленном месте, но они все же существовали изначально, будучи созданы самой природой в виде уступов высокого холма, расположенного на берегу реки Копорки. Тем не менее Александр, соединив отряды новгородцев и ладожан, а также с помощью корелы и ижорян сумел взять вновь построенный город. Попавшие в плен немцы были частично отведены в Новгород, а частично отпущены восвояси. В руки штурмующих попали и некоторые «переветники» из числа води и чуди. Наказанием за предательство в этом случае стала казнь.

Сами новгородцы в течение почти всего XIII в. серьезно опасались появления крепостей в своих отдаленных владениях, даже если с инициативой их создания выступали русские князья. По всей видимости, их беспокойство было связано с тем, что укрепления станут основой для нарушения в регионе властных прерогатив собственно Новгорода, традиционно несколько отделявшего себя от власти даже тех князей, которые в данный конкретный момент управляли в самой Волховской столице.

Пример тому мы находим в событиях 1279 г., когда на месте разрушенного немецкого замка возвел деревянную крепость занимавший в ту пору новгородский стол сын Александра Невского Дмитрий. Спустя год здесь были выстроены стены из камня (кстати, впервые на Северной Руси после нашествия монголов). Все это делалось с санкции новгородцев, что не помешало им, однако, уничтожить крепость, как только Дмитрий утратил власть (1282).

Но времена менялись, и скоро стало ясно, что в условиях обострившейся борьбы с западными соседями удерживать пограничные территории возможно лишь опираясь на крепости. Потому в 1297 г. новые каменные стены на крутом берегу Копорки строятся уже сугубо по инициативе самих новгородцев. С этого момента крепость существовала здесь непрерывно.

Стены ее постоянно усовершенствовались, особенно с северной и восточной сторон, как наиболее уязвимых при штурмах. Они должны были выдерживать «пушечный бой». Ученые датировали коренную перестройку стен и башен 1520–1525 гг. Однако с южной стороны можно и сейчас увидеть так называемую «стену Александра Невского», за условным названием которой скрываются остатки построек, наиболее близкие по времени создания к эпохе знаменитого князя – укрепления 1297 г. Подойти к ним вплотную нельзя: они находится в аварийном состоянии и надлежащим образом огорожены.

Упомянем и еще об одной хронологической мистификации. Расположенный в крепости указатель сообщает о том, что здесь же расположен действующий с XIII в. Спасо-Преображенский храм, хотя по факту это сильно поврежденное здание относится к гораздо более позднему времени – к XVIII, а с учетом перестроек даже к XIX в. В общем, как и во многих других случаях, подлинным свидетелем времен Александра Невского —для Копорья это означает штурм созданной немцами твердыни — остается природа. Особенное впечатление производит обрыв, уходящий от стен к реке Копорке. Спускаясь по нему, невозможно представить, как можно было захватить столь труднодоступную твердыню.

ФОТОГРАФИИ

Р. А. Соколов

Метки: замки и крепости, XIII век, Новгородская земля , Ледовое побоище, Северо-Запад России